Индийские записки. Часть 2.

Иудейский город в форте Кочин терялся в переплетении улочек и боковых переулков. Одна из улиц завершалась тупиком с невысокой, крашеной известью башней с часами. Вторая шла параллельно и останавливалась у дворца кочинского раджи. На улицах почти не было движения, только нескончаемый поток туристов и призывные крики навязчивых зазывал, которые приглашали посетить многочисленные сувенирные лавки с целыми рядами внутренних комнат и крытых галерей. Здесь можно было бродить часами, внимательно рассматривая выставленный на продажу антиквариат. От танцующих Шив, грозных каменных всадников, мраморных колонн, бронзовых сосудов и португальских сундуков с ржавыми внушительными петлями и коваными кольцами вместо ручек кружилась голова, и мне казалось, что из современности я шагнул через века в эпоху торговли специями и войн между европейцами, арабами и местными раджами.

Еврейская община прожила в Индии два тысячелетия и сумела просочиться между распрями и конфликтами, сохранив свое лицо и даже подарив части города свое имя. Синагога, построенная в 1568 году, была огорожена от внешнего города стеной. Дом напротив синагоги оставался подчеркнуто свободен от торговли и отстранен за закрытыми ставнями и дверями. Рядом с ним, за кованой решеткой, большой, расположился заросший травой пустырь – когда-то здесь было еврейское кладбище, но плиты перенесли во внутренний двор около синагоги. В тот день одна из дверей дома была открыта, и в глубине коридора я заметил пожилую женщину с палестинской внешностью. Она сосредоточена пила кофе и с легкой отчужденностью рассматривала протекающую мимо толпу праздных, по южному открытых и чувственных туристов, которые пришли посмотреть на прах еврейского общины. По легчайшим признакам я уловил, что два этажа здания напротив синагоги принадлежат последним евреям, не уехавшим в Израиль.

Мы купили билеты и шагнули в закрытый дворик через дверь в стене. Внутри синагоги оказалось огромное пространство без каких-либо изображений. Вдоль стен стояли скамейки, за покрывалом скрывались списки торы, а с потолка свисали масленые светильники из бельгийского стекла…


Вечером нас отвезли на причал. Лодка-дворец уверено разрезала водную гладь озера Вембанад. Тихо убегали за корму берега с высокими пальмами и утлые пироги рыбаков. Известные далеко за пределами Кералы «бэквотерс» радовали глаза яркими водными растениями и причудливыми изгибами широких каналов. Просторы озера сулили избавление от переполненных индийских городов и утомительного зноя. В городе Аллепий на границе океана и озера в искусственных каналах у берега стояла целая флотилия лодок самых разных размеров и форм. Прогулка по «бэквотерс» входит в обязательный список поездок для индийских молодоженов из состоятельных семей.

Изогнутый, сделанный из тростника навес над палубой нашего корабля скрывал за легкими циновками роскошное убранство дворца раджи: резаный из красного дерева обеденный гарнитур, мягкую мебель, журнальный столик. Посетив за время нашего плавания плантации по изготовлению копры, и заглянув в полулегальный бар по продаже местного кокосового пива – «тоди», на ночь мы встали на причал у острова. Рано утром, до рассвета лодки рыбаков рассыпались по озеру. Индусы очень чистоплотны. С утра они долго моют тело, чистят зубы и не хуже русских красавиц отскабливают до белизны пятки. Тишина, ее не нарушала даже индийская музыка. Вдали на острове слышались храмовые песнопения.


На следующий день после путешествия на лодках-дворцах мы окунулись в мир сирийских христиан в городе Каттаям. Дорога от морского побережья пошла в гору по извилистым улочкам пригорода и окружающие нас дома приобрели неуловимый оттенок архитектуры Ближнего Востока. Встреча с православной культурой «за три моря» казалась невероятной. Сирийские храмы с византийскими крестами на крышах сохранили строгость внешних черт и почти аскетическую простоту внутри. Пурпурное убранство алтаря, золотые кресты, сосредоточенная тишина и коленопреклоненные в молитве мужчины, девушки, женщины и дети. Знаменитая Церковь Святой Марии хранит уникальную реликвию — пояс Богородицы и принимает каждый год более 5 миллионов верующих со всей Индии.

По моей просьбе наш гид отвез нас в православную семинарию, которая уже более двухсот лет выпускает священников для местных православных приходов. У ворот семинарии нашу группу встретил отец-диакон в белых одеждах и провел для нас экскурсию. Недалеко от семинарии расположены два древних православных храма. В одном из них роспись алтаря выполнена португальским мастером в середине XVI века и по стилю, яркости красок и сюжетным образам напоминает росписи собора святого Петра в Риме. Фронтоны храма украшают барельефы – символы на сцены из Евангелия. Над входом в храм изображены апостол Петр с ключами и петухом и апостол Фома. В другой церкви сохранились вывезенные из Персии два каменных креста VI века. Они расположены внутри алтарной части одного из приделов. Внутри церкви было почти темно и пустынн, только священник что-то читал около алтаря, перед которым нет привычного для нас иконостаса. Алтарь от прихода отделял один пурпурный занавес.

Во второй половине дня, переждав полуденной зной в уютной семейной гостинице, мы отправились на узкой лодке-пироге на экскурсию по переплетению каналов. Лодка, управляемая с помощью бамбукового шеста, неслышно скользила по водам индийской Венеции. Над каналом раскинули листья кокосовые пальмы и в тени между стволами расположились жилища простых индусов. Рядом с каждым домом находились ступеньки в воду и причал для лодок. Наше появление вызвало легкое оживление у местных жителей, особенно у детей, которые бежали за лодкой, пели индийские песни, махали нам руками и позировали перед объективом фотоаппарата. Видимо, мы для них были не меньшим развлечением, чем они для нас. Вдоль канала женщины стирали белье, мыли посуду, совершали омовения, расцветали улыбками нам в ответ и с милым любопытством задавали простые вопросы.

В это время кормильцы семьи мужчины на широких лодках перевозили песок, цемент, траву и ветви для животных, гроздья бананов и рыбу. В воде плавали гуси и утки. Думаю, что голубиная почта из Индии в Россию с попутным ветром летела бы быстро. Места для российских птиц знакомые. По крайней мере, наши обычные московские утки плавают по здешним каналам повсеместно и чувствуют себя вполне привольно в обществе с вегетарианскими традициями. Закатное солнце оживляло краски, делало их сочными и яркими. Казалось, что мы находимся на другой планете.

Одной из достопримечательностей поездки стал осмотр гигантских длинных лодок для традиционных гонок, которые проводятся несколько раз в год и вызывают огромный интерес у местного населения. Выиграть гонку считается почетным, за это дают значительный денежный приз и каждая деревня выставляет свой экипаж. На лодках нашей деревни стояли золотые кресты — знак принадлежности к общине сирийских христиан.

После прогулки мы поужинали в доме у нашего гостеприимного хозяина и отправились спать. Сумрак в Индии, особенно в районе экватора, налетает очень быстро. Темнота преображает мир и обычное рисовое поле в десяти метрах от крыльца нашей сельской гостиницы оборачивается в непроходимую топь, где таятся загадочные звери. За окном моей комнатки стрекотали и ухали голосами птиц джунгли. По ночам они оживают, освобождаясь от утомительной дневной жары. В соседнем номере остановились два англичанина. Они пьют таблетки от малярии, которой здесь нет, и одновременно путешествуют по югу Индии на мотоциклах. Странное сочетание, если учесть, что поездка на мотоцикле по индийским дорогам в сельской местности более опасна, чем малярия. Путешествие как перекресток дорог – люди встречаются на мгновения, и невольно подобное тянется к подобному – люди белого цвета кожи более искренни и непосредственны, когда случайно оказываются в одном месте среди черного людского моря. Очень комично, но я иногда подумываю, что мог бы неплохо прожить в Индии на берегу океана, приглядывая за вещами белых людей на местных пляжах. Видимо, моя одинокая суровая фигура в классической соломенной шляпе ученого-натуралиста внушает такое неотразимое доверие, когда я охраняю вещи своих туристов на песчаном берегу, что туристы европейско-заокеанские просто присоединяются и отдают мне на хранение личные вещи и ключи от своих гостиничных номеров.

Комментарии (4)

RSS свернуть / развернуть
+
+1
А мне индусы показались очень нечистоплотными…
avatar

RitaFan

  • 31 января 2010, 13:08
+
0
Это были оборванцы на улицах :), приставалы с товарами на пляже и представители низших каст. В городах очень грязно, но там ужасная перенаселенность и нищета. Мне кажется, что нас часто смущает иной запах. Все нации пахнут по-разному, и необычность запаха мы иногда приписываем нечистоплотности народа в целом. Признаться, от русских тоже попахивает :). В сельской местности индусы, особенно из высших каст, очень следят за своей внешностью и гигиеной тела. Об этом можно судить по состоянию и белизне их зубов, чистоте одежды и количеству женщин, которые стирают в водоемах белье – иногда это просто грандиозное зрелище, очень яркое и пестрое :).
avatar

Traveller

  • 31 января 2010, 22:12
+
+1
Ты прав, я сужу именно по рыбакам и торгошам на пляже, и жителям Тривандрума. До сих пор помню как перед входом в магазин заставили снять обувь, а там пол грязнющий и ноги прилипают… Сбежали оттуда быстро:)
avatar

RitaFan

  • 31 января 2010, 23:59
+
0
«По крайней мере, наши обычные московские утки плавают по здешним каналам повсеместно и чувствуют себя вполне привольно в обществе с вегетарианскими традициями.»))))))))))))))))))))))))))))))))))))
avatar

Ira

  • 06 февраля 2010, 23:43

Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.